Все новое - хорошо забытое старое. Рассказ как раз по погоде) Затмение
С трудом поборов желание вернуться обратно в постель, Лиза плотнее укуталась в одеяло, накинутое поверх шубы, и решительно - вышла на кухню - узнать, не прошел ли снег.
Метель бушевала вот уже шестой месяц. Лишь изредка, небо сбрасывало ледяную вуаль, что бы на фоне черного, как смоль, неба проступил неясный, в красноватых всполохах, черный диск умирающего солнца.
Все то время, пока работало радио, разные люди - высокопоставленные и не очень - говорили о том, что погода скоро улучшится. Видные ученые старческими успокаивающими голосами, все как один твердили о том, что солнце – не так уж важно для земли, и скоро подземные магматические течения нагреют воздух вновь. – Забавно, ведь эта ложь была слишком простой, что бы обмануть Лизу, и все же она успокаивала, заставляя девушку вслушиваться в каждое слово. Потому что само существование этой лжи было доказательством, что где-то в этом мире еще есть люди, думающие над решением проблемы и, быть может, имеющие хоть какой-то шанс, что бы решить ее.
Радио замолчало несколько недель назад, и теперь, с наступлением тишины, пришла безысходность - непременная спутница одиночества.
Комнату, из которой вышла девушка, можно было разглядеть лишь мельком - так быстро захлопнулась за ней дверь.
Пол единственного теплого помещения в доме устилало огромное множество ковров - расстеленных друг на друге вперемешку с промышленной пленкой, рубероидом и еще бог весть чем. Стены, в особенности те, где располагались окна были закрыты еще более тщательно - сложная конструкция из столешниц, матрасов одежды и все той же пленки, закрывала каждый свободный сантиметр.
Необходимость подойти к единственному не забарикадированному, целому, но все равно смертельно-холодному окну – на кухне - была пыткой. Уличный термометр, издалека брошенный на покрытый слоем льда подоконник, застыл на самой нижней отметке -35C. Лиза знала это, но все равно, не задумываясь, взглянула на него, прежде чем зажечь простенький керосиновый фонарик с отражателем и осмотреть улицу.
Сегодня был один из редких ясных дней.
Черное небо бесстрастно взирало на свои владения, и в дрожащем свете зябкого огонька, можно было разглядеть, как близко к окнам подобрался снег.
Без луны и солнца небо казалось пустым. Не осталось даже всполохов, утешавших Лизу редкими вспышками дневного света, быть может, было еще слишком рано – девушка уже давно перестала различать день и ночь, но это ничего не меняло. Одни лишь далекие звезды, холодным призрачным светом освещали холодеющую землю.
Ученые ошибались. Когда-то давно, Лиза слышала, что, прежде чем потухнуть, Солнце взорвется, и своей последней яростной вспышкой поглотит все ближайшие планеты, а потом еще долгие тысячелетия просуществует в форме красного гиганта - огромного и горячего. Но реальность скалой разбила все стройные физические теории.
Странная вспышка озарила небо седьмого июля. Лиза ехала в автобусе, яростно обмахиваясь "историей искусств". – Как же жарко. – Думала девушка. - Такого теплого лета не было уже лет десять, а она, как назло, не смогла накопить на отпуск…
По началу никто не придал вспышке значения – ну мало ли, блик от открываемого окна… Но постепенно, едущие по своим делам машины останавливались, а лица людей обращались к стремительно темнеющему небу.
- Затмение?
- Я ничего не слышал!
- Черт, почему я не захватил очки, знал же что сегодня?..
Голоса людей вокруг с трудом передавали всеобщее смятение: на солнце не наползала тень, но его свет тускнел, приобретая зловещий, кроваво-красный оттенок, словно кто-то поразил солнце ножом.
На чернеющем небе стремительно, одна за другой, загорались звезды. Меньше, чем через час, лишь редкие красноватые всполохи выдавали то место, где когда-то находилась наша главная звезда.
В отчаянной надежде, люди замерли, в ужасе смотря на небо и молясь, что бы свет вернулся, но этого не происходило. Абсолютная тишина, наступившая вслед за последним солнечным лучом, внезапно прервалась растерянным детским плачем. Должно быть, даже без подсказки взрослых, ребенок понял, что случилось нечто ужасное и совершенно непоправимое.
Холод пришел не сразу. Планета остывала медленно. Вначале появился ветер. Тут и там звучали новости о чудовищных ураганах и волнах, уничтожающих прибрежные города, однако, все это больше не казалось таким уж страшным. Куда страшнее были люди вокруг, готовящиеся к своей последней зиме. Некоторые, казалось, уже умерли. Все заботы, составлявшие их жизнь прежде, отошли на второй план, под беспощадным напором неизбежной катастрофы, и за ними не оказалось ничего, что могло бы поддержать их сейчас. Иные напротив, любыми средствами старались продлить свою жизнь. Начались уличные столкновения. Полиция перестала выполнять свои функции на третий день.
Сильный, непонятно откуда возникший ветер, накрывший город, вскоре перерос в бесконечный, незатихающий ураган, заперев людей в дома - не давая подготовиться к неизбежному.
Когда температура опустилась до десяти, начался дождь. Он шел, не переставая долгие недели, пока неуклонно приближающийся ноль не заморозил все вокруг, убив все, что не успело спрятаться.
Начавшийся с тех пор снег так и не прекратился – бесконечным потоком, с черного неба, летел он к земле, стремясь поглотить все вокруг.
Мороз яростно жег ноги, даже сквозь валенки и несколько пар шерстяных носок.
Рискуя обморозить открытый лоб, Лиза привстала на цыпочки и, приблизившись к окну в плотную, посветила вниз. - Белоснежная, нетронутая гладь подступала вплотную. Осталось, должно быть, еще пол метра, прежде чем до его поверхности можно будет дотянуться рукой. Вот почему пол такой холодный - хрупкий от мороза пластик не выдерживает и ломается, под тоннами наступающего снега. Должно быть, все девять этажей внизу уже засыпало.
Другой дом, бывший когда-то в сотне метров напротив, не выдержал такого ледяного напора и сломался. Его не было видно, но грохот, застигший Лизу однажды во сне, вспоминался ей до сих пор чувством горького бессилия. С момента, когда пришел холод, она больше не контролировала свою жизнь.
Почти бегом - насколько позволяла тяжелая одежда, Лиза поспешила в ванную и включила горячую воду - С тех пор как замолчало радио, девушка решила, что беречь топливо нет смысла.
Медленно разогревался котел, сооруженный за пару дней до смерти соседом-механиком, растапливая набранный в него заранее снег. Через полчаса шум льющейся воды наполнил обледеневшую квартиру.
Все соседи Лизы давно погибли, и ей досталось все – все, что они смогли скопить до того, как катаклизм набросился на мир в полную силу. Под руководством небольшой инициативной группы, каждый день все здоровые жители дома выходили на поиски, возвращаясь поздним вечером, с новыми и новыми поставками. Тащили все – от еды, до стройматериалов. В тот день, еще до морозов, Лиза спряталась у себя, а вечером по неизвестной причине дверь в единственный подъезд их дома оказалась заблокирована. Все – мужчины и женщины остались снаружи, под ледяным дождем; немногих стариков, оставшихся в квартирах, Лиза просто заперла, забравшись повыше, что бы ни один звук не доносился до ее убежища.
И все же, крики, людей, полные ненависти и отчаяния снились ей - напоминая о том, что смерть так или иначе настигнет ее, и эти полгода, что она живет здесь одна, ничего не изменили – она обречена. Еды ей одной должно хватить еще на год. Топлива - на два года, если ей удастся укрепить балки, удерживающие окна и двери на восьмом этаже, там - где она его хранила. Все вместе, они бы погибли как раз к сегодняшнему дню – от голода. Или, быть может от рук того, кто от голода погибать не захотел бы. Ее могли убить тысячу раз с началом снегопада. Так может быть, ее поступок не был таким уж ужасным? – Простое выживание. Ничего личного.
Горячий пар медленно возвращал помещение к жизни, стирая с кафеля морозные узоры тяжелыми ледяными каплями. Включив кипяток еще и в раковине - что бы сильнее прогреть помещение - девушка скинула одежду и, судорожно вздохнув, погрузилась в горячую воду.
Вскоре, блаженное тепло, смыло чувство отвращения к самой себе, оставив лишь горьковатый депрессивный осадок. Как мало становится нужно человеку, когда он лишен всего... И как мало значит быть хорошим человеком, когда некому осудить тебя, кроме самого себя, когда смерть смерть последует за любой твой поступок и когда единственным выбором является - это умереть сейчас, или немного попозже. Быть может, это и есть ее наказание – жить дольше других в ледяном аду? В таком случае, она здесь добровольно.
- Среди них не было детей, - напомнила она себе. - Слава богу, я не убивала детей.
- Что бы вспомнить звук собственного голоса, Лиза принялась напевать какую-то старую, полузабытую песню. Голосовые связки подчинялись с трудом, словно она уже разучилась говорить, но это было не так – просто горло распухло. Удивительно, как холод притупляет боль. Приняв дозу антибиотиков, Лиза решила погреться подольше и вытащила из под ванной первую попавшуюся книгу, оставленную здесь еще со времен учебы. Раскрыв ее на первой попавшейся странице, Лиза погрузилась в чтение, и на какое-то время, мир стал почти таким как прежде. Вскоре, впрочем, ей придется вернуться в реальность. И, как всегда, возвращение с лихвой компенсирует то недолгое время, пока она может позволить себе расслабиться. В каком-то смысле, мир справедлив. Так решила девушка, и некому было ее оспорить.
Спустив и наполнив ванну в третий раз, Лиза почувствовала себя гораздо лучше. Почистив зубы, вымыв голову, и насухо вытеревшись, она присела на краешек ванной, что бы еще раз вдохнуть горячий воздух полной грудью.
Настала пора возвращаться в холод. Одевшись, Лиза вышла в коридор. Окно на кухне в свете ее верного фонарика казалось серым. Это из-за пара.. Коснувшись ледяного стекла, он мгновенно превращался в лед – но не на долго, при таком минусе, лед слишком сухой, и уже через несколько минут, стекло вновь станет прозрачным...
Свет фонарика слабо освещал помещение, едва дотягиваясь до окна, и в этом свете Лиза увидела. - Крошечный отпечаток ладони на стекле.
Не веря своим глазам, девушка сделала шаг к окну, но тут же передумала, когда мороз ледяными иглами вонзился в ее неприкрытое лицо. Неужели холод усилился, или это из-за горячей воды? Попятившись обратно, ближе к струящемуся из ванной комнаты пару, она продолжала всматриваться в этот невероятный отпечаток. – Невозможно! Немыслимо! Неужели кто-то выжил?!
Отпечаток казался почти человеческим, если не считать одной детали – лишнего пальца.
Лед осыпался, скрывая невероятные следы кого-то живого, бродящего возле ее убежища и тогда Лиза поняла, что ей страшно. Знает ли оно, что здесь кто-то есть, а если знает, то что сделает? Едва сдерживая панику, Лиза погасила фонарик, и как можно тише вернулась в свою комнату, впервые за пол года, прислонив к двери большую тумбочку, набитую консервами. Если оно попытается войти, по крайней мере она услышит.
Следующие пару дней, Лиза провела, так ни разу и не сомкнув глаз - лишь вслушиваясь в завывания ветра, бушующего за ее укрепленными, но все равно такими тонкими стенами. Лишь необходимость вновь заправить генератор, обеспечивающий хоть какое-то тепло в доме, заставила Лизу покинуть комнату.
Кухня казалась вымершей. Пар, снежной пылью осел на пол, сделав помещение серым. На сей раз, проверить температуру Лиза не решилась – холод, казалось, достиг новых пределов и уже начал пробираться под одежду. Надо было торопиться.
Без приключений девушка добралась до канистр, сложенных двумя этажами ниже, на лестничном пролете, между квартирами. Сквозь щели в дверях просыпались горстки снега. Худшие предположения оправдались - снег проломил окна, но двери еще держались. - Ниже было хуже. седьмой этаж снег затопил полностью. Именно этот снег последние месяцы использовала для питья, ведром черпая его с лестницы.
Склад с продуктами пока еще оставался невредимым, но, на всякий случай, Лиза решила перенести часть не портящихся продуктов себе в комнату. Просто на всякий случай. Словно в подтверждение ее мыслей, ближайшая дверь жалобно закряхтела, выпуская из щели еще одну струйку снега.
Провозившись весь день, девушка все же решилась подойти к окну. Так ли уж нужно знать - как долго тебе осталось жить? – Спорный вопрос, но томиться в неведении Лиза не могла.
Ночь отличалась от дня лишь созвездиями. Но сегодня их не было видно - снег вновь накрыл все вокруг плотной ледяной завесой. Посветив фонариком вниз, девушка поняла, что снег подступил к самому окну. Решено - нужно забаррикадироваться. Сделать всю квартиру пригодной для жизни и надеяться, что снег скоро остановится… Или пропускает достаточно воздуха.
Принеся со склада большую охапку штор для утепления, Лиза забралась на стол и принялась прибивать угол первой шторы над окном, как вдруг, ее взгляд упал на край открытой части стекла, сквозь которую, благодаря свету лампы, хорошо был виден бесконечный серебристый поток летящих с неба снежинок.
У самого края, едва заметно шевелясь в такт ветру, на нее смотрело чье-то бледное, сморщенное, как у обезьяны, лицо. Опираясь передними лапами о стену, существо казалось неподвижным. Но как только девушка заметила его, тонкие сероватого оттенка губы оттянулись в жутковатой ухмылке, обнажив ряд длинных острых, белоснежных зубов.
Закричав, девушка отпрянула назад, оступилась и упала на пол.
Не отрывая от существа взгляда, в нелепом полуприсяде, спиной вперед, Лиза пятилась назад к выходу с кухни, стараясь понять что именно она видит, но глаза отказывались точно определить увиденное. Различимыми были лишь зубы, и черные, пронзительные глаза, ярко выделяющиеся на фоне белоснежного меха.
Через мгновение существо исчезло в темноте. Порыв ветра бросил в стекло охапку снега, больше похожего на песок, но вместо него Лиза все-еще видела чудовищные белоснежные зубы.
Оно может пробить стекло?!
Подгоняемая паникой, Лиза не сомневалась в этом. Нащупав ручку двери, она, все так же не отрывая взгляда от окна – спиной выползла на лестницу, и побежала вниз на склад. - Нужно что-то твердое. Фанера, или дерево. Что угодно...
Два больших листа плотной фанеры как раз лежали среди прочего стройматериала у самой лестницы. Лиза помнила, как Сергей с восьмого этажа притащил их - как раз, перед тем как она решила заблокировать дом.
Схватив сразу оба, и едва дыша под их тяжестью, Лиза побежала обратно. Но открыв дверь, поняла, что слишком поздно. Ледяной ветер ударил ей лицо, лишив возможности сделать хотя бы вдох. В центре оконного стекла красовалась дыра, сквозь которую на девушку с бешеной силой обрушился снежный вихрь. Масляный фонарик мгновенно потух, оставив девушку в абсолютной темноте.
- Боже... - нет. - Пролепетала она, с нечеловеческим трудом подтаскивая фанеру к пробоине, ориентируясь лишь на память. - Ветер нещадно сопротивлялся, угрожая отнести девушку обратно к двери. Застучал молоток, прикрепляя фанеру по периметру. Лиза принялась приколачивать второй кусок фанеры сразу поверх первой, гадая - проникло ли Оно внутрь.
Закончив с устранением пробоины, и, для надежности, привалив конструкцию столом и несколькими тюками из штор, девушка обессилено опустилась на пол, прижимая молоток к груди. В кармане нашлись спички, и фонарик снова разгорелся, освещая засыпанное снегом помещение.
- Обыскать квартиру - обыскать все - немедленно. Только так она сможет спать. Не теряя времени, Лиза поднялась, удивившись тому, как, словно от усталости, подгибаются ее ноги.
Если оно живет снаружи, значит тепло ему явно не друг. Кинувшись в ванну и судорожно заперев за собой дверь, Лиза включила генератор на полную мощность, с нетерпением ожидая, пока из крана потечет кипяток. С включением генератора, можно было включить и свет, что бы хорошенько рассмотреть себя в зеркало.
Только теперь Лиза поняла, какой урон нанес ей уличный ветер: кожа выглядела обожженной, потрескавшейся. Когда от горячей воды, в помещении потеплело, Лиза почувствовала боль.
Должно быть там не меньше минус семидесяти – никогда прежде девушка не получала ледяного ожога. Попробовав прикоснуться к особенно пострадавшему участку, Лиза едва смогла сдержать крик - кожа хлопьями отслаивалась, оголяя алую плоть. Наспех перемотав голову бинтом, девушка несколько раз глубоко вдохнула, наполняя легкие теплом.
- Все, теперь все в порядке. Я справлюсь.
Пар заволакивал помещение, изг
